Зов кукушки роберт гэлбрейт полностью. Отзывы на книгу "зов кукушки" роберт гэлбрейт. Цитаты из книги «Зов кукушки» Роберт Гэлбрейт

Роберт Гэлбрейт

Зов кукушки

Реальному Диби - с большой благодарностью

Зачем пришла ты в этот мир порой снегов?
Не той порой, когда звучит в лесу кукушки зов,
Не той порой, когда лоза лелеет виноград,
И не тогда, когда стрижей лихой отряд
Стремится вдаль, в чужие страны света,
От смерти лета.

Зачем из мира ты ушла, когда стригут руно?
Не той порой, когда плодам упасть на землю суждено,
Когда забыл кузнечик стрекот свой,
Когда висит над нивой полог дождевой,
А ветер лишь вздыхает средь ненастья
О смерти счастья.

Is demum miser est, cuius nobilitas miserias nobilitat.

Несчастлив тот, чья слава его несчастья прославляет.

Луций Акций. Телеф

Улица жужжала, как рой мух. За полицейским кордоном толпились фотографы с длинноносыми камерами на изготовку; дыхание взмывало вверх облаками пара. На шапки и плечи падал снег; пальцы в перчатках протирали объективы. Время от времени лениво щелкали затворы фотоаппаратов: кто-то наудачу снимал белую брезентовую палатку на проезжей части, вход в кирпичный жилой дом, а также балкон верхнего этажа, откуда упало тело.

За плотной толпой папарацци стояли белые фургоны с огромными спутниковыми тарелками на крышах; репортеры без умолку трещали (некоторые - на иностранных языках), а рядом нависали звукооператоры в наушниках. Переводя дух, репортеры притопывали ногами и согревали руки о горячие кофейники, доставленные из переполненного кафе поодаль. От нечего делать операторы в вязаных шапочках снимали чужие спины, балкон, палатку, скрывшую тело, а потом перемещались в более удобные точки, чтобы взять общий кадр того хаоса, который взорвал сонную заснеженную улицу в Мейфэре, где ряды черных дверей в обрамлении белых каменных портиков дремали под защитой живых изгородей. Перед домом номер восемнадцать была натянута лента ограждения. В вестибюле мелькали полицейские чины, некоторые - в белой форме судмедэкспертов.

По всем телевизионным каналам уже несколько часов передавали эту новость. Улицу с обоих концов запрудили оттесняемые полицейскими любопытные: кто-то специально пришел поглазеть, кто-то задержался по пути на работу. Прохожие делали снимки на мобильные телефоны. Один парень, не зная, который балкон стал роковым, сфотографировал все поочередно, хотя средний был полностью занят кустарниками - тройкой аккуратно подстриженных вечнозеленых крон, не оставлявших места для человеческого присутствия.

В объективы попала стайка девчонок с цветами: полицейские в замешательстве принимали у них букеты и неловко складывали на заднем сиденье своего микроавтобуса, понимая, что каждый их шаг фиксируется камерами.

Корреспонденты каналов круглосуточного вещания неумолчно комментировали происходящее, строя догадки вокруг сенсационных, но весьма скудных фактов.

- …из своего пентхауса около двух часов ночи. Полицию вызвал охранник, дежуривший в подъезде дома…

- …тело до сих пор не увезли, и это наводит на мысль о том, что…

- …не сообщается, был ли кто-нибудь поблизости, когда она упала…

- …несколько бригад вошли в дом для проведения тщательного осмотра…

В палатке разливался холодный свет. Возле трупа на корточки опустились двое, наконец-то получив разрешение уложить его в мешок с молнией. Из головы на снег вытекло немного крови. Лицо, превратившееся в сплошной отек, было разбито, один глаз полностью заплыл, другой проглядывал мутно-белой полоской сквозь набухшие веки. Расшитый блестками топ искрился от малейшего мерцания лампы, отчего всякий раз возникало тревожное впечатление движения, как будто грудная клетка шевельнулась от вздоха или напряглась перед рывком. Снег мягкими хлопьями трогал брезент, словно перебирая невидимые струны.

Долго еще ждать эту чертову труповозку?

Инспектор уголовной полиции Рой Карвер выходил из себя. Его физиономия давно приобрела цвет мясных консервов, а сорочки, пропотевшие под мышками, вечно лопались на брюхе. Скудный запас терпения иссяк у него не один час назад: Карвер появился здесь немногим позже трупа; ноги уже окоченели и не слушались, в голове плыло от голода.

Сантранспорт прибудет через две минуты, - невольно ответил на вопрос начальства сержант Эрик Уордл; он вошел в палатку, прижимая к уху мобильник. - Я уже обеспечил проезд.

Карвер только фыркнул. Его злило еще и то, что Уордл в открытую наслаждался всеобщим вниманием. По-мальчишески привлекательный, с густыми, вьющимися каштановыми волосами, припорошенными снегом, он, по мнению Карвера, заигрывал с каждым, кому удавалось пробиться ближе к палатке.

Сами разойдутся, как только труп увезем, - сказал Уордл, высовываясь на улицу и позируя перед объективами.

Черта с два они разойдутся, пока мы тут в убийство играем! - рявкнул Карвер.

Уордл промолчал, не поддаваясь на провокацию. Но Карвер все равно взорвался:

Эта курица сама из окна сиганула! Никого с ней не было. А твоя, с позволения сказать, свидетельница до того обдолбалась, что…

Выскользнув из палатки, Уордл, к отвращению Карвера, эффектно встретил санитарную машину.

История эта заслонила собой политические коллизии, войны и катастрофы; каждая ее версия сопровождалась фотографиями безупречного личика и гибкой, точеной фигуры. В считаные часы крупицы достоверной информации как вирус распространились среди миллионов: прилюдный скандал со знаменитым бойфрендом, поездка домой в одиночку, подслушанные крики и финальное, фатальное падение…

Бойфренд спешно укрылся в наркологической клинике, а полиция хранила молчание; были установлены все, кто в тот роковой вечер общался с погибшей; материала хватило на тысячи газетных колонок и многочасовые выпуски теленовостей, а та женщина, которая поклялась, что непосредственно перед падением тела слышала шум очередной ссоры, даже прославилась, хотя и ненадолго: ее фотографии, пусть небольшого формата, появились рядом с портретами жертвы.

Но вскоре, под едва ли не явственный стон всеобщего разочарования, выяснилось, что свидетельница солгала, после чего укрылась в наркологической клинике, а знаменитый первоначальный подозреваемый, наоборот, перестал прятаться, словно это были фигурки в альпийском барометре-домике, мужская и женская, способные появляться только по очереди.

Итак, самоубийство; после непродолжительной паузы история обрела слабое второе дыхание. Стало известно, что погибшая отличалась неуравновешенным, нестабильным характером, была подвержена звездной болезни, водила знакомство с безнравственными олигархами, которые ее развратили, а погружение в непривычный для нее беспорядочный образ жизни окончательно разрушило и без того хрупкую личность. Ее трагедия стала скорбным назиданием для других; журналисты так часто использовали сравнение с Икаром, что желчный «Прайвит ай» даже опубликовал целую статью на эту тему.

Но в конце концов ажиотаж пошел на убыль, и даже газетчикам больше нечего было сказать, кроме того, что все уже сказано.

Часть первая

Nam in omni adversitate fortunae infelicissimum est genus infortunii, fuisse felicem.

Ведь при всякой превратности фортуны самое тяжкое несчастье в том, что ты был счастлив.

Боэций. Утешение философией

Три месяца спустя

Какие только драмы и перипетии не случались с Робин Эллакотт за двадцать пять лет ее жизни, но ни разу еще она не просыпалась в твердой уверенности, что наступающий день запомнится ей навсегда.

Накануне, уже за полночь, ее давний бойфренд Мэтью сделал ей предложение под статуей Эроса на площади Пиккадилли. Когда Робин ответила согласием, у него от волнения даже закружилась голова и он признался, что хотел попросить ее руки еще за ужином, в тайском ресторане, но его остановило присутствие сидевшей рядом молчаливой парочки, которая жадно ловила каждое их слово. Поэтому он убедил Робин побродить в сумерках по улицам, хотя она твердила, что завтра им обоим рано вставать; однако на него уже нахлынуло вдохновение, и он направился в сторону пьедестала, чем несказанно ее удивил. Там, на холодном ветру, отбросив свою сдержанность (чего с ним никогда не бывало), Мэтью опустился на одно колено поблизости от трех закутанных бомжей, распивавших, судя по всему, метиловый спирт, и попросил ее стать его женой.

По мнению Робин, это было самое великолепное предложение руки и сердца за всю историю брачных союзов. У Мэтью в кармане даже лежало кольцо, которое сейчас поблескивало у нее на пальце: идеально подходящее по размеру, с сапфиром и парой бриллиантов; на обратном пути она не сводила с него глаз, держа руку на его коленке. Теперь у них с Мэтью появилось захватывающее семейное предание - из тех, что рассказывают детям: как он продумал свой план (ей было приятно, что он все продумал) и не растерялся от неожиданных помех, а решил действовать экспромтом. Ей было приятно все: и эти бомжи под луной, и растерянный, взволнованный Мэтью, опустившийся на одно колено, и Эрос на грязноватой, до боли знакомой Пиккадилли, и черное такси, которое везло их домой, в Клэпхем. Она уже готова была полюбить весь Лондон, к которому так и не привыкла за целый месяц, что прожила в этом городе. Сияние кольца смягчило даже бледные, неприветливые лица пассажиров метро; выходя со станции Тотнем-Корт-роуд на утренний мартовский холод, она тронула большим пальцем платиновый ободок и почувствовала, как ее захлестнула радость при мысли о том, что в обеденный перерыв можно будет накупить ворох свадебных журналов. Под внимательными мужскими взглядами она преодолевала раскопанный участок Оксфорд-стрит, сверяясь с зажатым в правой руке листком. По всем меркам Робин была недурна собой: высокая, фигуристая, с длинными, светлыми, чуть рыжеватыми волосами, которые подрагивали от каждого стремительного шага; ко всему прочему, холодный воздух тронул румянцем ее щеки. Ей предстояло взять на себя обязанности временной секретарши сроком на одну неделю. Съехавшись в Лондоне с Мэтью, она подрабатывала тем, что выходила на замену по заявкам различных фирм, хотя уже наметила несколько собеседований для устройства на «нормальную», по ее выражению, работу.

Зачем пришла ты в этот мир порой снегов?
Не той порой, когда звучит в лесу кукушки зов,
Не той порой, когда лоза лелеет виноград,
И не тогда, когда стрижей лихой отряд
Стремится вдаль, в чужие страны света,
От смерти лета.

Зачем из мира ты ушла, когда стригут руно?
Не той порой, когда плодам упасть на землю суждено,
Когда забыл кузнечик стрекот свой,
Когда висит над нивой полог дождевой,
А ветер лишь вздыхает средь ненастья
О смерти счастья.

Кристина Дж. Россетти. Погребальная песнь

Is demum miser est, cuius nobilitas miserias nobilitat.

Несчастлив тот, чья слава его несчастья прославляет.

Луций Акций. Телеф

Улица жужжала, как рой мух. За полицейским кордоном толпились фотографы с длинноносыми камерами на изготовку; дыхание взмывало вверх облаками пара. На шапки и плечи падал снег; пальцы в перчатках протирали объективы. Время от времени лениво щелкали затворы фотоаппаратов: кто-то наудачу снимал белую брезентовую палатку на проезжей части, вход в кирпичный жилой дом, а также балкон верхнего этажа, откуда упало тело.

За плотной толпой папарацци стояли белые фургоны с огромными спутниковыми тарелками на крышах; репортеры без умолку трещали (некоторые - на иностранных языках), а рядом нависали звукооператоры в наушниках. Переводя дух, репортеры притопывали ногами и согревали руки о горячие кофейники, доставленные из переполненного кафе поодаль. От нечего делать операторы в вязаных шапочках снимали чужие спины, балкон, палатку, скрывшую тело, а потом перемещались в более удобные точки, чтобы взять общий кадр того хаоса, который взорвал сонную заснеженную улицу в Мейфэре, где ряды черных дверей в обрамлении белых каменных портиков дремали под защитой живых изгородей. Перед домом номер восемнадцать была натянута лента ограждения. В вестибюле мелькали полицейские чины, некоторые - в белой форме судмедэкспертов.

По всем телевизионным каналам уже несколько часов передавали эту новость. Улицу с обоих концов запрудили оттесняемые полицейскими любопытные: кто-то специально пришел поглазеть, кто-то задержался по пути на работу. Прохожие делали снимки на мобильные телефоны. Один парень, не зная, который балкон стал роковым, сфотографировал все поочередно, хотя средний был полностью занят кустарниками - тройкой аккуратно подстриженных вечнозеленых крон, не оставлявших места для человеческого присутствия.

В объективы попала стайка девчонок с цветами: полицейские в замешательстве принимали у них букеты и неловко складывали на заднем сиденье своего микроавтобуса, понимая, что каждый их шаг фиксируется камерами.

Корреспонденты каналов круглосуточного вещания неумолчно комментировали происходящее, строя догадки вокруг сенсационных, но весьма скудных фактов.

- …из своего пентхауса около двух часов ночи. Полицию вызвал охранник, дежуривший в подъезде дома…

- …тело до сих пор не увезли, и это наводит на мысль о том, что…

- …не сообщается, был ли кто-нибудь поблизости, когда она упала…

- …несколько бригад вошли в дом для проведения тщательного осмотра…

В палатке разливался холодный свет. Возле трупа на корточки опустились двое, наконец-то получив разрешение уложить его в мешок с молнией. Из головы на снег вытекло немного крови. Лицо, превратившееся в сплошной отек, было разбито, один глаз полностью заплыл, другой проглядывал мутно-белой полоской сквозь набухшие веки. Расшитый блестками топ искрился от малейшего мерцания лампы, отчего всякий раз возникало тревожное впечатление движения, как будто грудная клетка шевельнулась от вздоха или напряглась перед рывком. Снег мягкими хлопьями трогал брезент, словно перебирая невидимые струны.

Долго еще ждать эту чертову труповозку?

Инспектор уголовной полиции Рой Карвер выходил из себя. Его физиономия давно приобрела цвет мясных консервов, а сорочки, пропотевшие под мышками, вечно лопались на брюхе. Скудный запас терпения иссяк у него не один час назад: Карвер появился здесь немногим позже трупа; ноги уже окоченели и не слушались, в голове плыло от голода.

Сантранспорт прибудет через две минуты, - невольно ответил на вопрос начальства сержант Эрик Уордл; он вошел в палатку, прижимая к уху мобильник. - Я уже обеспечил проезд.

Карвер только фыркнул. Его злило еще и то, что Уордл в открытую наслаждался всеобщим вниманием. По-мальчишески привлекательный, с густыми, вьющимися каштановыми волосами, припорошенными снегом, он, по мнению Карвера, заигрывал с каждым, кому удавалось пробиться ближе к палатке.

Сами разойдутся, как только труп увезем, - сказал Уордл, высовываясь на улицу и позируя перед объективами.

Черта с два они разойдутся, пока мы тут в убийство играем! - рявкнул Карвер.

Уордл промолчал, не поддаваясь на провокацию. Но Карвер все равно взорвался:

Эта курица сама из окна сиганула! Никого с ней не было. А твоя, с позволения сказать, свидетельница до того обдолбалась, что…

Выскользнув из палатки, Уордл, к отвращению Карвера, эффектно встретил санитарную машину.

История эта заслонила собой политические коллизии, войны и катастрофы; каждая ее версия сопровождалась фотографиями безупречного личика и гибкой, точеной фигуры. В считаные часы крупицы достоверной информации как вирус распространились среди миллионов: прилюдный скандал со знаменитым бойфрендом, поездка домой в одиночку, подслушанные крики и финальное, фатальное падение…

Бойфренд спешно укрылся в наркологической клинике, а полиция хранила молчание; были установлены все, кто в тот роковой вечер общался с погибшей; материала хватило на тысячи газетных колонок и многочасовые выпуски теленовостей, а та женщина, которая поклялась, что непосредственно перед падением тела слышала шум очередной ссоры, даже прославилась, хотя и ненадолго: ее фотографии, пусть небольшого формата, появились рядом с портретами жертвы.

Но вскоре, под едва ли не явственный стон всеобщего разочарования, выяснилось, что свидетельница солгала, после чего укрылась в наркологической клинике, а знаменитый первоначальный подозреваемый, наоборот, перестал прятаться, словно это были фигурки в альпийском барометре-домике, мужская и женская, способные появляться только по очереди.

Итак, самоубийство; после непродолжительной паузы история обрела слабое второе дыхание. Стало известно, что погибшая отличалась неуравновешенным, нестабильным характером, была подвержена звездной болезни, водила знакомство с безнравственными олигархами, которые ее развратили, а погружение в непривычный для нее беспорядочный образ жизни окончательно разрушило и без того хрупкую личность. Ее трагедия стала скорбным назиданием для других; журналисты так часто использовали сравнение с Икаром, что желчный «Прайвит ай» [Private Eye («Частный взгляд», «Частный детектив») - английский сатирический журнал, издается с 1961 г. - Здесь и далее примеч. перев. ] даже опубликовал целую статью на эту тему.

Но в конце концов ажиотаж пошел на убыль, и даже газетчикам больше нечего было сказать, кроме того, что все уже сказано.

Часть первая

Nam in omni adversitate fortunae infelicissimum est genus infortunii, fuisse felicem.

Ведь при всякой превратности фортуны самое тяжкое несчастье в том, что ты был счастлив.

Боэций. Утешение философией [Перевод В. И. Уколовой и М. Н. Цейтлина.]

Три месяца спустя

Какие только драмы и перипетии не случались с Робин Эллакотт за двадцать пять лет ее жизни, но ни разу еще она не просыпалась в твердой уверенности, что наступающий день запомнится ей навсегда.

Накануне, уже за полночь, ее давний бойфренд Мэтью сделал ей предложение под статуей Эроса на площади Пиккадилли. Когда Робин ответила согласием, у него от волнения даже закружилась голова и он признался, что хотел попросить ее руки еще за ужином, в тайском ресторане, но его остановило присутствие сидевшей рядом молчаливой парочки, которая жадно ловила каждое их слово. Поэтому он убедил Робин побродить в сумерках по улицам, хотя она твердила, что завтра им обоим рано вставать; однако на него уже нахлынуло вдохновение, и он направился в сторону пьедестала, чем несказанно ее удивил. Там, на холодном ветру, отбросив свою сдержанность (чего с ним никогда не бывало), Мэтью опустился на одно колено поблизости от трех закутанных бомжей, распивавших, судя по всему, метиловый спирт, и попросил ее стать его женой.

По мнению Робин, это было самое великолепное предложение руки и сердца за всю историю брачных союзов. У Мэтью в кармане даже лежало кольцо, которое сейчас поблескивало у нее на пальце: идеально подходящее по размеру, с сапфиром и парой бриллиантов; на обратном пути она не сводила с него глаз, держа руку на его коленке. Теперь у них с Мэтью появилось захватывающее семейное предание - из тех, что рассказывают детям: как он продумал свой план (ей было приятно, что он все продумал) и не растерялся от неожиданных помех, а решил действовать экспромтом. Ей было приятно все: и эти бомжи под луной, и растерянный, взволнованный Мэтью, опустившийся на одно колено, и Эрос на грязноватой, до боли знакомой Пиккадилли, и черное такси, которое везло их домой, в Клэпхем. Она уже готова была полюбить весь Лондон, к которому так и не привыкла за целый месяц, что прожила в этом городе. Сияние кольца смягчило даже бледные, неприветливые лица пассажиров метро; выходя со станции Тотнем-Корт-роуд на утренний мартовский холод, она тронула большим пальцем платиновый ободок и почувствовала, как ее захлестнула радость при мысли о том, что в обеденный перерыв можно будет накупить ворох свадебных журналов. Под внимательными мужскими взглядами она преодолевала раскопанный участок Оксфорд-стрит, сверяясь с зажатым в правой руке листком. По всем меркам Робин была недурна собой: высокая, фигуристая, с длинными, светлыми, чуть рыжеватыми волосами, которые подрагивали от каждого стремительного шага; ко всему прочему, холодный воздух тронул румянцем ее щеки. Ей предстояло взять на себя обязанности временной секретарши сроком на одну неделю. Съехавшись в Лондоне с Мэтью, она подрабатывала тем, что выходила на замену по заявкам различных фирм, хотя уже наметила несколько собеседований для устройства на «нормальную», по ее выражению, работу.

Главная трудность этой тоскливой деятельности подчас заключалась в том, чтобы отыскать нужный офис. После ее родного йоркширского городка Лондон выглядел гигантским, запутанным и неприступным. Мэтью не раз предупреждал, чтобы на улице она не утыкалась носом в путеводитель, - это выдавало в ней приезжую и могло повлечь за собой любые напасти. Поэтому Робин в основном полагалась на схематичные планы, которые в агентстве по временному трудоустройству кто-нибудь чертил для нее от руки. Впрочем, она была далеко не уверена, что с этими листками выглядит коренной столичной жительницей.

Из-за металлических баррикад и синих пластиковых заграждений, которыми был обнесен раскопанный тротуар, она плохо понимала, куда двигаться дальше, потому что не видела нанесенных на план ориентиров. Перейдя на другую сторону перед высоким офисным зданием, которое значилось у нее как «Сентр-пойнт» [«Сентр-пойнт» - офисное здание в центре Лондона, один из первых небоскребов британской столицы. Построен в 1967 г. по проекту Р. Сейферта у станции метро «Тотнем-Корт-роуд». Охраняется государством как памятник архитектуры.] и частыми квадратиками окон напоминало исполинскую бетонную вафлю, Робин понадеялась, что скоро окажется на Денмарк-стрит.

Эту короткую улочку она нашла почти случайно, миновав узкий проезд под названием Денмарк-плейс и увидев перед собой ряды живописных витрин с гитарами, синтезаторами и массой других музыкальных принадлежностей. На проезжей части зиял очередной раскоп, обнесенный красно-белым заграждением; рабочие в фосфоресцирующих жилетах приветствовали девушку оживленным утренним гиканьем, но она делала вид, что не слышит.

Робин посмотрела на часы. Как правило, она приезжала с запасом - на тот случай, если не сразу найдет указанный адрес, и сейчас у нее оставалось еще пятнадцать минут. Непрезентабельная дверь, выкрашенная в черный цвет, располагалась слева от бара «12 тактов»; у кнопки звонка третьего этажа на линованной бумажке, прилепленной скотчем, была нацарапана фамилия хозяина одного из офисов. В какой-нибудь другой день, не будь у нее на пальце новехонького, сверкающего кольца, она бы, наверное, сочла это форменным безобразием, но сегодня и неряшливая бумажонка, и облупленная краска выглядели подобно вчерашним бродягам, всего лишь причудливым фоном ее великого романа. Робин еще раз проверила время (от блеска сапфира у нее зашлось сердце: таким камнем можно любоваться до конца своих дней) и в приливе эйфории решила явиться пораньше, чтобы продемонстрировать служебное рвение, от которого по большому счету ничего не зависело.

Не успела она позвонить, как черная дверь распахнулась и на тротуар выскочила какая-то женщина. На один странно затянувшийся миг они впились друг в дружку глазами: каждая уже приготовилась к столкновению. Этим волшебным утром все чувства Робин обострились до предела; на нее произвело такое впечатление это белое как мел лицо, виденное лишь долю секунды, что она, увернувшись от столкновения лишь на какой-то сантиметр и проводив глазами быстро скрывшуюся за углом темноволосую незнакомку, с портретной точностью запечатлела в памяти этот облик. Бледное лицо запомнилось не только своей необычайной красотой, но и особым выражением: злобным и в то же время довольным.

Робин успела придержать дверь и вошла в неопрятный подъезд. Древнюю клеть давно умершего лифта огибала столь же старомодная винтовая лестница. С осторожностью переставляя ноги, чтобы шпильки не застряли в металлической решетке ступенек, Робин благополучно миновала площадку второго этажа, где на одной из дверей красовался заламинированный и вставленный в раму постер: «Фирма „Крауди“. Графический дизайн». Но, только лишь поднявшись этажом выше, она поняла, куда ее направило агентство. Хоть бы предупредили! На стеклянной двери было выгравировано то же имя, что читалось на бумажке у входа: «К. Б. Страйк», а ниже - «частный детектив».

С приоткрытым ртом она застыла на месте, охваченная восторгом, какого не понял бы никто из ее знакомых. Ни одной живой душе (даже Мэтью) Робин не открывала тайную, сокровенную мечту всей своей жизни. Выходит, сбылось, да еще в такой день! Как будто ей подмигнул сам Всевышний. (Вот что значит магия того дня - Мэтью, кольцо… хотя, если здраво рассудить, какая тут связь?)

Ликуя, Робин медленно сделала пару шагов вперед и вытянула левую руку (в тусклом свете сапфир казался густо-синим), но не успела коснуться дверной ручки, как стеклянная дверь точно так же распахнулась у нее перед носом.

На этот раз столкновения избежать не удалось. На нее обрушился невидящий, всклокоченный центнер мужского веса; не удержавшись на ногах, Робин неуклюже взмахнула руками, выронила сумку и полетела назад, к смертельно зияющей железной лестнице.

Страйк принял удар легко. Оглушенный пронзительным воплем, он, недолго думая, выбросил вперед длинную ручищу и сграбастал складку одежды вместе с живой плотью; тут от каменных стен эхом отозвался второй вопль, но Страйк мощным рывком сумел вернуть девушку в вертикальное положение. Ее крики все еще отдавались в лестничном пролете, и у Страйка невольно вырвалось:

Тьфу, зараза!

У входа в его контору стонала и корчилась от боли незнакомая девушка. Видя, что ее перекосило на один бок, а рука зарылась под застежку пальто, Страйк заключил, что во время спасательной операции ненароком помял ей левую грудь. Раскрасневшееся девичье лицо скрывала завеса густых светлых прядей, но Страйк разглядел, что по щекам бегут слезы.

Со второго этажа подал голос чудаковатый дизайнер-одиночка: «Что там у вас происходит?»; вслед за тем сверху глухо заворчал управляющий нижним кафе, который снимал жилье в мансарде, как раз над офисом Страйка: его тоже встревожили, а может, и разбудили крики на лестнице.

Зайдите…

Кончиками пальцев, чтобы только не коснуться скрюченной фигуры, привалившейся к стене, Страйк толкнул стеклянную дверь.

Ну что, разобрались там? - сварливо выкрикнул дизайнер.

Страйк помог ей войти в офис и с грохотом захлопнул дверь.

Через несколько секунд она выпрямилась и повернулась к Страйку: ее багровое лицо по-прежнему было мокрым от слез.

Невольный обидчик оказался настоящим громилой: высоченный, заросший, как медведь гризли, да еще с брюшком; под левой бровью ссадина, глаз подбит, левая щека, равно как и правая сторона мощной шеи, видневшаяся из расстегнутого ворота рубашки, исполосована глубокими царапинами с запекшейся в них кровью.

Вы м-мистер Страйк?

Он самый.

Я… я… на замену.

Куда-куда?

На замену, временно. Из агентства «Временные решения», понимаете?

Название агентства не стерло недоумения с его разукрашенной физиономии. Взаимная неприязнь, смешанная с нервозностью, нарастала. Как и Робин, Корморан Страйк знал, что на всю жизнь запомнит истекшие сутки. А теперь, похоже, злой рок прислал к нему свою вестницу в просторном бежевом тренче, чтобы напомнить о неминуемой и уже близкой катастрофе. Какие могут быть замены? Уволив прежнюю секретаршу, он посчитал, что контракт с агентством аннулирован.

И на какой же срок?

Д-для начала на одну неделю, - ответила Робин, которая впервые встретила такой неласковый прием.

Страйк быстро прикинул кое-что в уме. Одна неделя, учитывая грабительские расценки агентства, грозила ему финансовой пропастью - он и без того превысил все лимиты, а основной кредитор не раз намекал, что только ждет удобного случая.

Я сейчас.

Он вышел за стеклянную дверь, свернул направо и заперся в тесном, промозглом сортире. Из пятнистого, в трещинах зеркала над раковиной на него смотрел довольно странный тип. Высокий, крутой лоб, приплюснутый нос, густые брови - этакий еще не старый Бетховен в роли боксера; заплывший глаз с фингалом только усиливал это впечатление. Густые курчавые волосы, жесткие, как щетина, объясняли, почему в молодые годы ему дали кличку Лобок, не говоря уже о разных других прозвищах. Выглядел он куда старше своих тридцати пяти.

Вставив заглушку в сливное отверстие давно не мытой раковины, он открыл кран, а потом сделал глубокий вдох и опустил голову в холодную воду, чтобы унять стук в висках. Вода хлынула через край прямо ему на ботинки, но он предпочел этого не замечать и с десяток секунд наслаждался слепой ледяной неподвижностью.

У него в мозгу проносились разрозненные картины прошлой ночи: как он под ругань Шарлотты запихивал в рюкзак содержимое трех ящиков комода; как ему в бровь полетела пепельница, когда он напоследок оглянулся, как ноги темными улицами несли его в контору, где он пару часов подремал в своем рабочем кресле. Дальше - гнусная сцена, когда Шарлотта ворвалась к нему на рассвете, чтобы вонзить в него последние бандерильи, оставшиеся от ночного скандала; исполосовав ему ногтями лицо, она ринулась прочь, и он твердо решил отпустить ее на все четыре стороны, но в минутном помрачении рассудка бросился следом: погоня завершилась так же стремительно, как и началась, потому что на его пути по недомыслию возникла эта пустоголовая девица, которую пришлось ловить на лету, а потом еще и успокаивать.

Данное произведение порадует истинных поклонников детективного жанра в привычном понимании данного слова. Это не громкие слова. Существуют вполне объективные факторы, по которым эта книга заслуживает самого пристального внимания. Подозрения, вызывающие недоверие даже к близким людям, неправильные подсказки, ошибочные обвинения – причины, по которым читатель будет, не отрываясь следить за развитием захватывающего сюжета до последней строчки.

Читать онлайн Зов кукушки

О книге

Главный герой романа- Корморан Страйк – ветеран войны, который занимается расследованием самых сложных и опасных дел. В этой книге ему приходится отыскивать зерно истинное в загадочном убийстве молодой девушки, которая выпала с балкона. Официальная версия полиции – самоубийство, но не все так очевидно. Во всяком случае для Страйка, который решает понять, что все-таки произошло на самом деле.

«Зов кукушки» можно назвать романом, в котором не только ведется сухое расследование, перечисляются основные улики, подозреваемые, действия лиц, ведущих следствие, но и происходит полное погружение в жизнь главного героя, его отношения с окружающими людьми, а также прекрасной помощницей. Шаг за шагом читатель вместе со Страйком ведет дело, но вряд ли сможет дойти до истины раньше, чем главный герой. Писатель успешно сохраняет интригу на протяжении всей книги, дает приманку, которая впоследствии способна стать ложной, отвлекающей внимание.

Развитие сюжета происходит вокруг очерченного круга лиц, которые подозреваются в данном происшествии. Близкие знакомые, личный шофер и многочисленные родственники. Детективу удается узнать не только алиби каждого из них, но и личную историю, каждая из которых способна стать ключом, ведущим к разгадке гибели молодой женщины.
Разумеется, при чтении столь увлекательного шедевра хочется узнать больше о его авторе. Не сразу удалось выяснить, что под именем неизвестного автора скрывается знаменитая Джоан Роулинг. Как было сказано в одном из интервью, задумка написать книгу для взрослых пришла к «маме Гарри Поттера» уже давно, но хотелось, чтобы поначалу оценили ее с точки зрения литературного таланта, вследствие чего решила печататься под псевдонимом. После издания романа она смогла обрести любовь читателей, а после раскрытия личности автора «Зов кукушки» пришлось переиздавать, так как ее рейтинги существенно выросли.

Данное произведение можно назвать истинным подаркам книголюбам, которым приходится отыскивать сокровища в области литературы, выбирая среди широкого ассортимента представленных произведений. «Зов Кукушки» лишен клише, штампов, персонажей, которые могли бы моментально вызвать симпатию у поклонников детективного жанра. Из отзывов читателей следует, что книгу можно считать лучшим романом современности, учитывая, насколько тщательно прописаны характеры героев, мотивы их поступков. Сложно выразить все восхищение романом, лучше всего ознакомиться с ним лично.

Имя Джоан Роулинг известно, прежде всего, по истории мальчика, который выжил. Большинство читателей оказались приятно удивлены многогранностью таланта писательницы, так как «Зов Кукушки» — произведение, которое будет интересно, прежде всего, взрослым. Не стоит сомневаться, что книга произведет прекрасное впечатление и займет достойное место в домашней библиотеке.

Отправить книгу друзьям

Полная версия книги "Зов кукушки" в fb2, epub, txt, mobi...

Первая книга из своей серии. Роберт Гэлбрейт — это псевдоним всем известной нам писательнице саги про Гарри Поттера Джоан Роулинг. Теперь писательница пишет интереснейшие детективы. Главными героями в данном произведении Кормороне Страйке, он бывший военный, старается принимать жизнь как она есть, а не в военном стиле, а также его помощница Робин. Они занимаются расследованием странных дел в частном порядке, и на этот раз в их руки попадает дело о смерти модели по имени Лулу Лэнди. Согласно заключению экспертизы и результатами досудебного расследования было выяснено, что девушка покончила жизнь самоубийством. Однако, не все смирились с такой версией. Брат Лулу утверждает, что это было убийство, но фактов доказывающих это преступление у него нет. Он принимает решение обратится к частному детективу, что бы тот смог распутать столь странное дело и выяснить реальную причину смерти его сестры, и кто стоит за этим чудовищным преступлением.

История с новым британским автором, работающем в детективном жанре, сложилась очень занимательная. Выпустив апреле 2013-го года свою первую книгу «Зов Кукушки «, Гэлбрейт получил положительные отзывы критиков, что, впрочем, не так сильно повлияло на вялые продажи новинки. За первые три месяца было продано всего 1,5тыс экземпляров. Тем не менее, «Зов Кукушки » являл собой крайне интересную детективную историю с интригующим сюжетом и скрупулёзно проработанными героями. Питер Джеймс , в своей рецензии, написал: «Гэлбрейт – мастер психологического портрета, герои романа вставали передо мной как живые. «Зов Кукушки » – моя новая любовь, а Гэлбрейт – выдающийся новый талант». И с этим сложно не согласиться, учитывая то, что под псевдонимом «Роберт Гэлбрейт » скрывается никто иной, как автор одной из самых популярных книжных серий современности, известная всем и каждому создательница Гарри Поттера – Джоан Роулинг .

• Название :Зов Кукушки
• Название в оригинале : The Cuckoo’s Calling
• Автор : Роберт Гэлбрейт (Джоан Роулинг)
• Жанр : Детектив
• Год : 2013

Джоан действительно выпустила книгу под псевдонимом, не сообщив об этом общественности. Она отправляла рукопись своего детектива нескольким издательствам, получая повсеместные отказы. А вот компания Sphere Books принадлежащая издательскому дому Little Brown , который также издал предыдущий роман Джоан «Случайная вакансия », одобрила рукопись и выпустила её в 2013 году. Решение издаваться под тайным псевдонимом британская писательница аргументировала тем, что хотела услышать критику работы, на которой нет её имени, избавившись от завышенных ожиданий, ведь планка качества была поднята на очень высокий уровень. И он был подтверждён многочисленными положительными отзывами. Вскоре, правда, замысел Роулинг был раскрыт, и произошло это благодаря простой случайности. Сотрудник адвокатской фирмы, клиентом которой является Роулинг , по секрету рассказал об этом своей жене. Зная женскую натуру, не удивительно, что весьма скоро данная информация стала достоянием всего мира, после чего книга обрела успех не только в рамках положительных рецензий, но и в плане продаж. В день разоблачения автора, продажи выросли на невероятные 150000%, а в рейтинге продаж сайта Amazon.com книга быстро переместилась с 5076 места на первую строчку.

Но вернёмся к самому произведению. Сюжет книги «Зов Кукушки » начинает свое неспешное повествование с трагической гибели известной британской топ-модели Лулы Лендри . После длительного расследования дело закрывают, вынося прискорбный вердикт – самоубийство. Но брат покойной, Джон Бристоу , не согласен с таким заключением. Он уверен, что его сводная сестра ни за что бы не выбросилась из окна. Он не сомневается, что девушку убили и, в поисках истины, нанимает частного сыщика, а заодно и главного протагониста истории – Коморана Страйка . У бывшего солдата, потерявшего на войне ногу, дела в этот момент идут не так чтобы очень хорошо. Он переживает очередной, и в то же время самый тяжелый разрыв в отношениях, новых заказов нет, кредиторы требуют уплаты долгов, а денег не хватает даже на содержание постоянной секретарши. В один из таких серых, полных нерешенных забот, дней, к Срайку и приходит Бристоу с просьбой расследовать давно закрытое дело. и уже в этот момент, Гэлбрейт (будем называть автора именем, которое указано на обложке) раскрывает значительную часть характера главного героя. Страйк, не смотря на значительную финансовую состоятельность клиента и свою острую нужду в деньгах, не пытается водить человека за нос, а прямо говорит о минимальных шансах на успех. Собирательный образ детектива по романам, скажем, Чейза , на такое бы никогда не пошел. Наоборот, денежный мешок, одержимый навящивой идеей – отличный метод улучшения собственного благосостояния. Но Корморан человек старой закалки и незменных убеждений. Хоть внешне он не самым лучшим образом располагает к доверию, да и некоторые его черты могут показаться весьма сомнительными. Но стоит узнать его чуть лучше, как становиться понятно, что под грубой коркой скрывается действительно честная и ответственная личность.

Именно это замечает в Корморане его новая секретарша – Робин , присланная компанией «Временные решения » на небольшой срок. Очень скоро, не смотря на сильные различия, эти двое находят много общего, объеденившись в расследовании убийства.

Персонажи действительно получились яркими, харизматичными и запоминающимися, как это принято в книгах Роулинг. Но, вместе с этим, сохранилась довольно большая концентрация этих персонажей, которая невнимательного читателя способна очень быстро запутать. Кто такой Бестиги, кто Бристоу, а кто Соме легко забыть, особенно, если читаешь книгу, не вникая в глубины рассказываемой истории, или делая слишком большие перерывы в чтении. Плюс довольно монотонное и растянутое действие с большой концентрацией разговоров и низким уровнем смены мест событий, может утомить и даже вызвать скуку. Но это случится лишь в том случае, если знакомиться с историей поверхностно, бегло просматривая стрпаницы. А этого делать никак нельзя, ведь вся суть книги «Зов Кукушки » именно в деталях. Упустив одну, можно потерять нить в причмнно-следственных выводах.

История хоть и немного затянута, но имеет весьма занимательный финал, в котором появляются неожиданные повороты и становятся известным истинная история несчастья, случившегося с Лулой Лендри. Действительно ли она покончила жизнь самоубийством, или её брат был прав, и кто-то намеренно лишил девушку жизний. И если это так, кто был убийцей и для чего ему понадобилось пойти на такой ужасный шаг? Об этом раскажет нам финал книги, которая должна превратится в целую серию детективных романов, в которых Корморан и Робин будут сталкиваться с новыми загадками и на которые обязательно найдут верные ответы.